— Мушкетеры, мама! Четверо мушкетеров,
Не задевая выщерблин, выезжают на площадь!
У Портоса рукав блестящий, а плащ потертый,
У д'Артаньяна желтая лошадь,
Бледен, как смерть, Атос — наверное, ранен,
Думаю, что рука его холодна,
Арамис, ясный, как месяц, плывет дворами...
— Маленький, отойди от окна.
— Если я отойду, мама, то не увижу,
Как на лезвие белой птицей садится луч,
Как на мостовой вздрагивает булыжник,
Как взлетает шпага, похожая на иглу!
— Мальчик, здесь не Париж, отходи, пока цел,
Разобьется стекло, когда начнется обстрел,
Спрячемся в ванной, нет, лучше пойдем в подвал,
Ты еще мал и ни разу не умирал.
Мальчик, жалея маму, дает ей руку,
Задевает в низких проемах притолоку головой
(Мама очень спешит), удар его сносит в угол,
Голос сирены тусклый и неживой.
Стекло разбито, но осколки не долетели,
Щебень и стеклянная крошка в постели,
Звуковая аппаратура разбита в хлам,
Мушкетеры смотрят и видят: кругом бедлам.
— Мор, — говорит всадник, белый, как полотно, —
Как там мальчишка? — Подбрось в амбар хлеба, Глад, —
Улыбается Мор. — Не командуй, чай, не парад, —
Говорит Война, заглядывая в окно.
(с) Юлия Фридман